Тихий Дворик

Дочка богатого промышленника и благотворителя Алексея Хлудова Варвара в шесть лет осталась без матери, а в 16 отец уже выдал её замуж. Супругом стал молодой купец, совладелец Тверской мануфактуры Абрам Абрамович Морозов, который, кстати, приходился ей двоюродным дядей. Морозов вместе с братом активно занимался благотворительностью: открыл при фабрике больницу, родильный дом, школу, кроме того, был попечителем нескольких приютов. Варвара была ему под стать: она пользовалась огромным авторитетом в купеческой среде, была хорошо образована и отлично ориентировалась в коммерческих делах. Когда Абрама Морозова разбил паралич, супруга активно взяла управление мануфактурой в свои руки и очень успешно руководила производством. А после его смерти 34-летняя вдова официально вступила в должность исполняющей обязанности управляющей вплоть до совершеннолетия своих сыновей. Когда умер супруг, она была ещё молодой привлекательной женщиной (огромные карие глаза, густые пышные волосы, хорошая фигура) и могла удачно выйти замуж во второй раз. Но этому помешала странная выходка мужа. Незадолго до смерти Морозов написал завещание на имя жены и детей, но с одной пометкой: повторное замужество лишает Варвару Алексеевну прав на всё её огромное состояние. Поэтому, когда у вдовы появился возлюбленный, очень уважаемый в Москве публицист и экономист Василий Соболевский, она не смогла официально выйти за него замуж. И хотя она впоследствии родила от него троих детей и даже дала им отчества «Васильевичи» (при этом с фамилией «Морозовы»), влюбленные всё равно жили порознь. Интересно, что в весьма пуританской Москве XIX века общество не посмело осудить вдову за такую связь – настолько велик был её авторитет и всеобщее уважение к ней и ее её избраннику. Свою долю морозовских богатств Варвара Алексеевна завещала Тверской мануфактуре для употребления её на нужды рабочих. Ещё при своей жизни она построила вокруг фабрики фактически ещё один город для тех, кто там трудился, где были школы, больницы, роддома, театр, библиотека, школа. Варвара Алексеевна скончалась в 1917 году.

​​Мне, как человеку работающему и общающемуся с большим количеством женщин, женщины интересны, как вид. Я всегда мечтал о сестре, но ее не было и поэтому приходилось, да и приходится, просто наблюдать за этим незнакомым мне и поэтому любопытным биологическим видом. Я заметил интересную штуку. Все мужчины хотят рядом женщину, которая хорошо выглядит. А женщина хорошо выглядит, когда ей хорошо внутри. У мужчин это так не работает. Ну, хорошо тебе, гаркнул и дальше пошел. А на женщинах классный внешний вид, расслабленность, женственность и красота рождаются из состояния, когда ей внутри хорошо и спокойно. Кстати, на все тренинги и т.д. женщины и ходят именно из этой мотивации. Важнейшее состояние женщины - ничегонеделать Одной из важных составляющих того, как женщина выглядит и чувствует себя внутри является​ состояние, называемое одним словом ничегонеделать. Теперь, до того, как в меня полетят топоры прогрессивного феминизма и деловых успешных женщин, проясню что я имею в виду. Состояние ничегонеделать является противоположностью таких состояний, как: блинкакяустала, сколькоещемкорячитьсяьдопенсии, когдаэтотребенокзаснет, зачеммамазвонитвчетвертыйраз и т.д. Это ресурсное состояние рождается из состояния, буквально, когда не надо ничего делать. Нету этого пресса неотложных дел, двух детей, к которым надо докобылять, чтобы успеть забрать из сада, дедлайнов на работе, мужа со своими тараканами и т.д. А есть вот это спокойное безмятежное хорошо, в котором легко и классно. И тогда из него рождаются действия. Повторю еще раз, из него рождается не пассивность, а действия. Причем правильные, т.к. женщина начинает слышать свою интуицию. Из него рождается красота. Из него рождается комфорт, причем не только для самой женщины, но и для всех вокруг. Состояние ничегонеделать практически не достижимо в нашем мире. Но себя надо периодически обнулять, чтобы к нему прикасаться. Обязательно нужен релакс, возможность побыть одной, почувствовать (хотя бы просто почувствовать) что делать ничего не надо. Это важно и нужно. Теперь к мужчинам. Мужчины хотят рядом красивую приветливую женщину. Но при этом не понимают, как освободить ее от всех обязанностей, особенно если они сами не всемогущие олигархи. Ответ: никак. Самое близкое, что может сделать мужчина в этом состоянии - это отстать от женщины и дать ей быть. Теперь, отставать от женщины правильно - это целая философия. Надо не трогать, но быть рядом, не советовать, но быть эмпатичным, слушать... Этому можно посвятить отдельный пост. Однако, если вы, как мужчина понимаете, что женщине чтобы хорошо выглядеть, нужно хорошо себя чувствовать, можно просто спросить: "чем помочь тебе, чтобы тебе было хорошо?" Женщинам очень тяжело расслабиться и ничегонеделать без чувства вины. И самое ценное, что может сделать мужчина, который рядом - это дать возможность женщине немножко ничегонеделать без этого чувства. И тогда от этого выиграют все. Борис Герцберг

Реаниматолог Петерис Клява убедился, что есть жизнь после смерти... И от нас зависит, какой она будет. Моя работа реаниматолога — особенная. Она связана с самыми современными технологиями, с последними достижениями науки и с самой мистической стороной человеческого существования — с пребыванием на границе между жизнью и смертью.

«Любовь объяснить очень сложно. Влюбленность — это хохот, беганье, витание в облаках, мечты, это каждый день радуга перед глазами и так далее. А любовь — это нечто большее. И в первую очередь это колоссальная ответственность за близкого тебе человека. Это когда ты не можешь уже без этого человека, когда ты отвечаешь за его настроение, за то, что с ним происходит в жизни». ⠀ Олег Меньшиков

Интеллектуальная, ранимая, утонченная. Ко дню рождения Татьяны Лавровой Сегодня мы вспоминаем Татьяны Евгеньевну Лаврову (1938 – 2007): народной артистке России, ведущей актрисе Московского Художественного театра «ефремовского периода» могло бы исполниться 86 лет.

«К советской власти отношусь безразлично...» Как фрейлина трёх императриц закончила свою жизнь среди уголовниц и проституток. Почти сто лет назад в Соловках - лагере особого назначения - скончалась баронесса Наталья Модестовна Фредерикс, которая оказалась здесь за то, что была фрейлиной при царском дворе. Она была рядом с тремя императрицами: Марией Александровной, Марией Фёдоровной и Александрой Фёдоровной, женой Николая II. Эта уже немолодая женщина - ей было за 60 - последние годы своей жизни провела среди притоносодержательниц, воровок и проституток и умерла не в тёплой постели в собственном доме, а в холодном бараке - виноватая лишь в том, что родилась в аристократической, а не в пролетарской семье. Когда она появилась в Соловках, в женском бараке, куда её определили, стоял хохот и гул: постоялицы ликовали, наблюдая за тем, как бывшая статс-дама царского двора несёт двухпудовые грузы, сгибаясь под их тяжестью: - Баронесса! Фрейлина! Это тебе не за царицей хвост таскать! Трудись по-нашему! Они ждали жалоб, слёз, её отчаяния и ужасно бесились, что им не пришлось всего этого увидеть. Не забывшая своего воспитания, внутренне дисциплинированная, с присущим ей самообладанием, бывшая баронесса спаслась от унижения. Вечером, после тяжёлой работы, она тщательно чистила своё платье, молча съедала миску баланды, молилась и ложилась спать на свой аккуратно прибранный топчан. Сокамерниц она не сторонилась и постепенно приобрела некий авторитет - выпады против неё прекратились. Как самую аккуратную и самую чистоплотную сначала её назначили уборщицей барака воровок и проституток, а под конец жизни - медсестрой тифозного барака - туда, где другие работать отказывались… Род Фредериксов известен в России с XVIII века. Основатель фамилии был банкиром императрицы Екатерины II, которая за честную службу (а немка-императрица это очень ценила в своих служащих) наградила его титулом барона. Так и распространился род Фредериксов в России, многие представители которого состояли на императорской службе. Одним из самых видных государственных деятелей среди них был барон Владимир Фредерикс, последний в истории министр Императорского Двора. Он был очень дружен с Николаем II, сопровождал его во всех поездках и пользовался исключительным доверием императора. Его жена была статс-дамой ещё при императрице Марии Александровне, жене Александра II, а дочери Евгения и Эмма - фрейлинами при Александре Фёдоровне. Поэтому неудивительно, что двоюродная племянница министра, Наталья Фредерикс, тоже была представлена ко двору и принята во фрейлины. Это был 1879 год, и супруга императора Александра II уже сильно болела. Она давно отошла от придворной жизни и постоянно жила в страхе за жизнь мужа, на которого то и дело совершались покушения. Последний год она практически не выходила из комнаты, и юная фрейлина помогала ей скрасить одиночество, рассказывая о своём родовом имении Знаменовка и о своей мечте - построить в имении новый храм, больницу и школу для крестьянских детей. Императрица похвалила свою фрейлину и приказала выделить нужную сумму денег для храма и школы. Когда же Марии Александровны не стало, Наталья выпросила небольшой отпуск и занялась строительством… ⠀ Потом была служба у императрицы Марии Фёдоровны - целых 13 лет, и Александры Фёдоровны - на протяжении ещё 23-х. В целом Наталья Фредерикс служила при императорском дворе 38 лет и была рядом с императрицами в самые сложные годы. С 1914 года по март 1917-го как сестра милосердия уже немолодая баронесса вместе великими княжнами ухаживала за больными и ранеными, помогала во время операций в Царскосельском лазарете, занималась благотворительностью. А когда вспыхнула революция, Наталья Модестовна не попыталась, как многие дворяне, сбежать за границу. Она осталась в России и работала библиотекарем, чтобы хоть как-то выжить. Когда же её попросили уволиться с работы из-за титула и фамилии, Фредерикс стала преподавать на дому французский язык и литературу. Жила она очень скромно, посещала церковь, политикой совершенно не интересовалась, но увольнение из-за титула было только первой каплей в чаше жизненных горестей и испытаний. В 1919 году Наталью Фредерикс арестовали первый раз - тогда она полгода провела в подмосковном лагере. А спустя пять лет последовал новый арест, и на этот раз бывшая фрейлина, которой к тому времени было 60 лет, попала в Соловки. Соловками называли новый, только что созданный на Соловецких островах лагерь особого назначения, а предназначался он для изоляции, трудового использования и перевоспитания особо опасных политических и уголовных преступников. К которым почему-то и отнесли бывшую фрейлину. Во время допроса Наталья Модестовна, стараясь уберечь от подозрений своих родных и знакомых, говорила: «Родственников и близких никаких не имею. Знакомых, с которыми бы постоянно виделась, у меня нет. Я очень занята делами по Сергиевскому собору и поэтому никуда не хожу, и ко мне никто не приходит». А на вопрос об отношении к новой власти отвечала: «К советской власти отношусь безразлично. К революции же с благодарностью, так как она освободила меня от имущественных и светских пут, от которых самой трудно было бы отказаться. Теперь я всецело могу быть в Церкви. … Политика для меня не существует. Только вера. Только Бог. Только помощь нуждающимся». Вот за это - «за активную церковную деятельность» Наталья Фредерикс и была отправлена в Соловки, но как пишут многие источники, причиной стало родство с Владимиром Борисовичем Фредериксом, министром при Николае II, сбежавшим с семьёй заграницу и дожившим до глубокой старости. Наказание ей определили сроком на два года, но их Наталья Модестовна не пережила… ⠀ Сложно представить более неподходящие условия жизни для дворянки, чем женский барак, заполненный уголовницами и проститутками. Как писал Борис Ширяев, отбывавший заключение в Соловках одновременно с Натальей Фредерикс, состав здесь был пёстрым: «количество уголовных здесь во много раз превышало число каэрок, и они господствовали безраздельно. Притонодержательницы, проститутки, торговки кок*ином, контрабандистки… и среди них – аристократки, кавалерственные дамы, фрейлины…». Сначала её встретили враждебно: систематические издевательства, плевки в тарелку, насмешки обрушились на Наталью Модестовну. Зависть к прошлому не давала её соседкам покоя. «На золоте ела, за царицей хвост таскала», - говорили у неё за спиной. Но даже едва держась на ногах от недоедания и тяжёлых работ по заготовке торфяных «кирпичей», баронесса Фредерикс оставалась благородной дамой с самыми высокими моральными качествами. Грациозные движения, аккуратность, самообладание и ни слова жалобы. Истинная аристократка. Она не сторонилась своих сожительниц, но и не искала их расположения. Днём работала, приходила в барак, тщательно чистила своё платье и неустанно молилась перед маленьким образком. ⠀ «Она оставалась аристократкой в лучшем, истинном значении этого слова, - пишет Борис Ширяев в своей книге «Неугасимая лампада», - и в Соловецком женбараке, в смраде матерной ругани, в хаосе потасовок она была тою же, какой видели её во дворце. Она не чуждалась, не отграничивала себя от окружающих, не проявляла и тени того высокомерия, которым неизменно грешит ложный аристократизм. Став каторжницей, она признала себя ею и приняла свою участь как неизбежность, как крест, который надо нести без ропота, без жалоб и жалости к себе, без сетования и слёз, не оглядываясь назад…» ⠀ Основными видами женских работ в Соловках были работа в прачечной, в канатной мастерской, на торфоразработках и на кирпичном заводе. «Кирпичи» (формовка и переноска сырца) считались самым тяжёлыми. Чтобы избежать «кирпичей», женщины пытались правдами и неправдами уговорить лагерное начальство. Те же, кому не удалось, после двух-трех месяцев работы на заводе навсегда подрывали своё здоровье. Баронесса Фредерикс ни о чём лагерное начальство не просила, и потому изо дня в день таскала двухпудовые мешки с кирпичами-сырцами. Такая сложная физическая работа, скотское отношение начальства и жизнь в женском бараке для 60-летней баронессы была сравнима с безостановочной пыткой. ⠀ Но постепенно градус напряжения стал снижаться, и выпадов против бывшей фрейлины становилось всё меньше. Интерес к персоне аристократки пересилил все остальные чувства, и Наталью Модестовну всё чаще просили рассказать о её жизни при дворе, обращались за советом и даже участвовали вместе с ней в тайных службах. Женщины обращались к ней с вопросами: как лучше пользоваться косметикой и вообще как ухаживать за собой, чтоб сохранить красоту? Баронесса охотно рассказывала, о чём знала. А после того, как женский контакт был установлен, стали подниматься и общечеловеческие темы. ⠀ Вот как писал об этом Борис Ширяев: «Нарастающее духовное влияние баронессы чувствовалось в её камере всё сильнее и сильнее. Это великое таинство пробуждения Человека совершалось без насилия и громких слов. Вероятно, и сама баронесса не понимала той роли, которую ей назначено было выполнить в камере каторжного общежития. Она делала и говорила «что надо», так, как делала это всю жизнь. Простота и полное отсутствие дидактики её слов и действия и были главной силой её воздействия на окружающих женщин». ⠀ Как рассказывали, смягчить отношение сокамерниц к Наталье Фредерикс помогло и назначение её на почётную выборную должность уборщицы камеры. Выборы прошли быстро, хотя раньше каторжницы кулаками боролись за это «тёплое» место: уборщица следила за порядком в помещении, носила дрова и воду, топила печь. Работа была не тяжёлой, но требовала известной аккуратности и ответственности. Староста камеры спросила у собравшихся женщин, кого они хотят в уборщицы. Некая уголовница по имени Сонька Глазок, раньше встречавшая Наталью Фредерикс в штыки, язвительно выкрикнула: «Баронессу! Кого, кроме неё? Она всех чистоплотней! Никакой неприятности не будет…» (Неприятности случались, когда за грязное состояние камеры наказывались все её жительницы). Для фрейлины трёх императриц такое назначение было милостью в сравнении с тасканием кирпичей. А весь коллектив барака предложение Соньки поддержал. ⠀ В начале 1926 года в Соловках началась эпидемия сыпного тифа. Не хватало сестёр милосердия. Начальница санитарной части Мария Фельдман понимала, что в приказном порядке назначение женщин на эту должность равносильно смертному приговору. Она пришла в женский барак и предложила добровольцам по уходу за больными хорошее жалованье и дополнительный паёк. Женщины стояли молча… В этот момент в камеру возвратилась баронесса с дровами на руках, и узнав в чём дело, сразу же предложила свою кандидатуру. Фельдман поинтересовалась её образованием и опытом работы, на что бывшая фрейлина ответила: «Я работала три года хирургической сестрой в Царскосельском лазарете. Выхаживала раненых…». Когда же начальница санчасти уточнила: «Как ваша фамилия?», Наталья Модестовна назвалась «баронессой Фредерикс», а та же неуёмная Сонька воскликнула: «Баронесса…» Только в этот раз она произносила титул не язвительно, а с уважением. И записалась вместе с баронессой и ещё несколькими женщинами ухаживать за больными в сыпнотифозный барак. ⠀ Наталью Модестовну назначили старшей милосердной сестрой. В этой должности у неё была возможность больше руководить и меньше ухаживать за больными самой. Но баронесса этой возможностью не воспользовалась. Вместе с другими сёстрами она мыла, стирала и убирала: тифозные больные лежали на полу на древесных стружках, и эту пропитанную нечистотами подстилку сёстры должны были постоянно сменять. Фредерикс ухаживала за больными день и ночь и даже когда заразилась тифом, продолжала находиться у постелей больных и отказалась лечиться. В ответ на предложение хотя бы лечь отдохнуть, она ответила: «К чему это? Вы же знаете, что в мои годы от тифа не выздоравливают. Господь призывает меня к Себе, но два-три дня я ещё смогу послужить Ему…» Через день она скончалась. Прямо во время своего утреннего обхода больных. ⠀ «Сколько бы ни было тяжёлого в жизни, всегда ещё столько остаётся, причём можно черпать в этом и смысл жизни, и силу, и даже радость», - такая фраза была в сохранившихся записях баронессы, найденных после её смерти. И она нашла этот смысл и держалась его до конца – пусть хоть немного, но облегчать жизнь других, делая мир чуть добрее. Наталья Фредерикс первая с лева

Разница между женщиной в сорок и сорок шесть бывает огромной. Как между новорожденным и первоклашкой. А я раньше и не догадывалась. Была уверена, что есть женщины просто возраста 40+. И все. Но вспоминая себя шесть лет назад, поражаюсь контрасту. Я сейчас вовсе не та, что в свои сорок. И дело не в седине и морщинах. Из всей меня прежней один только вес остался без изменения. Остальное — все поменялось. Даже ресницы. А разница — всего шесть лет… В сорок я не носила кроссовки под платья. И просто платья не носила. Из дома без накрашенных ресниц не выходила. Теперь гигиеническая помада у меня — самый быстро заканчивающийся элемент косметики. Шесть лет назад я посмеивалась над термином «кризис среднего возраста». К сорока шести я его пережила. В сорок я раздражалась из- за не сделанных уроков у детей. В сорок шесть я их делала сама. Свои. И не всегда оценки по «предметам» у меня были высокие. В сорок я не смотрела сериалы, а чтению книг предпочитала хлопоты по хозяйству. Теперь все наоборот. В сорок я контролировала все. К сорока шести избавилась от этой пагубной привычки. В сорок я переживала о том, что обо мне скажут люди. Теперь мне больше нравится о них говорить самой. Чаще — восхищаясь. А о других я просто не говорю. В сорок я тревожилась о своём завтрашнем дне. В сорок шесть я поняла, что важнее твоего завтра есть только твое сегодня. В сорок мне многое было недоступно. Главным приоритетом были мои дети и семья. Теперь дети выросли, открыв предо мной новые возможности. И многие вещи, что казались единственно правильными в мои сорок, теперь таковыми не являются. В сорок лет у меня были свои четкие убеждения по каждому поводу. В сорок шесть я поняла, что вещи и события могут быть не такими, как нам кажутся. В сорок лет я боялась сделать глупость. В сорок шесть меня страшит вариант не сделать, если могу. Нет, я не о глупости. А еще в свои 40 я не представляла свой день без бокала хорошего вина на ужин. Тогда я, если не снимала стресс, то обязательно что-то праздновала. Сейчас я забыла даже, какое оно на вкус. И это всего лишь шесть лет. С другой стороны — еще одна жизнь. Такая другая. С потерями и приобретениями. Но такая прекрасная. Так что теперь я не очень верю, когда мне говорят: «О, а ты совсем не изменилась!» Не правда это. Не правда. © Елена Клименкова

Ровно год назад, 5 июня 2023 года ушла из жизни легенда советского, латышского кино - Лилита Озолиня . Актрисе было 75 лет. Ее героиню Марту из культовой киносаги "Долгая дорога в дюнах" полюбил весь Советский Союз. Я никогда не встречался с Лилитой, но познакомился с ней благодаря нашей общей знакомой из Риги. Когда я впервые позвонил Лилите с просьбой рассказать о роли Марты в ее жизни, Лилита сразу мне сказала:" Я буду благодарна Валентине Талызиной всю жизнь. Такое не забывается". Талызина озвучила героиню Лилиты - Марту. У Лилиты и у самой был потрясающий голос, такой красивый, бархатный, нежный, а какой замечательный русский язык с таким приятным прибалтийским акцентом! Когда она услышала мое полное имя Эдгар-Кирилл она спросила, а можно я Вас буду называть Эдгаром, мне будет так приятно снова произносить имя моего кино сына из Долгой дороги в дюнах. Общаться с ней было радостью, удовольствием, подарком судьбы. Мы о многом говорили с Лилитой , многих вспоминали, договорились, что в мой приезд в Ригу я обязательно приду к ней на спектакль в Рижский Художественный театр Дайлес, где Лилита царила полвека и где она впервые познакомилась с Вией Артмане, ставшей ее близкой подругой на всю жизнь, а ещё Вия была тёзкой родной сестры Лилиты, которую тоже звали Вия и которая умрет совсем маленькой, замёрзнет в поезде шедшем в Сибирь, куда депортировали маму Лилиты- Альбертину с двумя дочерьми Вией и крошечной Лилитой. Отца Лилиты- летчика, расстреляют, как врага народа в 1948 году. В 1956 году, после того, как отца Лилиты реабилитировали посмертно, Лилита с мамой вернутся домой, в родную Ригу. В Лилите не было ни капли озлобленности, ненависти к советскому прошлому, она была умнейший и достойнейший человек, которая была благодарна зрителям за ту любовь и теплоту, которую они ей щедро дарили. Лилита принадлежит к тем актерам, любовь и трепет к которым не угаснет никогда. Мне не исполнилось и 7 лет, когда я впервые увидел ее в этой потрясающей латышской саге "Долгая дорога в Дюнах" и полюбил ее навсегда. К оренная рижанка, Лилита с детства мечтала быть врачом, чтобы помогать людям, но однажды, увидев ее еще совсем юной - известный латышский режиссер Петерс Петерсонс посоветовал ей связать свою судьбу со сценой. Лилита заканчивает актерский факультет Латышской Государственной Консерватории имени Витола и в ее жизнь вошел Латышский Художественный театр Дайлес, который часто именуют Латышским МХАТом. Классик латышского кино - Алоиз Бренч открыл Лилиту в прекрасном фильме "Когда дождь и вечер стучат в окна". Дебют был громкий, о молодой актрисе заговорили, но триумфом Лилиты стала роль Марты у того же Алоиза Бренча в "Долгой дороге в дюнах". И в этом нет ничего удивительного. Роль Марты для Лилиты по сути биография ее семьи, ее личная драма, ее судьба! В фильме был удивительный актерский ансамбль: Юозас Киселюс, Ромас Раманаускас, Лидия Фреймане, Велта Лине, Дзидра Ритенбергс, Людмила Чурсина, Любовь Соколова, Эдуард Павулс. Главная героиня Марта, дочь зажиточного землевладельца, влюбленная в простого рыбака Артура Банга(его блистательно сыграл давно ушедший от нас Йозас Киселюс), волею судьбы вышедшая за нелюбимого, но порядочнейшего Рихарда, в исполнении Ромаса Раманаускаса, затем высланная со своим сыном Эдгаром в Сибирь, покоряла женственностью утонченностью, красотой и не была сломленной, несмотря ни на что. Фильм стал знаковым для многих поколений. Прибалтийское кино- всегда означало высочайший класс качества, а Лилита навечно стала балтийской легендой, незабываемой, пленительной, прекрасной. Лилита рассказывала мне, как она однажды возвращалась с каких то гастролей, ещё в советские времена, и где - то в российской глубинке опоздала на поезд. Лилита была растеряна, но на ее счастье ее заметила дежурная по станции, которая, увидев Лилиту воскликнула: " Ой, Марточка, заходи ко мне, сейчас чай попьём с печеньем, расскажешь как там твой сынок, как Артур". Лилита мне сказала, что благодаря таким моментам, ты понимаешь, что не зря выбрал свою профессию, которая приносит людям радость. Год назад мы потеряли воистину великую, латышскую актрису того , уже ставшего историей советского, латышского кинематографа. Лилита присоединилась к тем, с кем дружила, с кем работала и кого любила: Вия Артмане, Велта Лине, Гунар Цилинский, Регимантас Адомайтис, Юозас Киселюс, Донатас Банионис, Лембит Ульфсак, Элза Радзиня, Лидия Фреймане. Да, Лилита была одной из них, из этой выдающейся когорты прославленных прибалтов, забыть которых нельзя. Светлая Вам память - латышская жемчужина, незабываемая Лилита Озолиня. Мир и покой Вашей душе. Эдгар Кирилл Дальберг.

Самые ценные чаевые в мире: что написал Эйнштейн на салфетке? Осенью 1922 года в Токио приехал знаменитый физик Альберт Эйнштейн. Он собирался прочесть несколько лекций в местных университетах. Однажды в номер Эйнштейна в отеле «Империал» постучался посыльный - с доставкой. Местной валюты, чтобы дать чаевые, у Эйнштейна не нашлось. Тогда он взял фирменный бланк отеля, что-то написал и протянул лист посыльному. «Возьмите и сохраните. Вероятно, это когда-нибудь будет стоить хороших денег», - сказал физик. Там было написано: «Где воля, там и возможность», а также - «Спокойная и скромная жизнь приносит больше счастья, чем стремление к успеху, которое сопровождается постоянным беспокойством». Спустя сто лет родственники посыльного выставили эти записки на аукцион. Начальные цены были скромными - на торгах рассчитывали выручить от $5 до $8 тысяч. Но бумаги вызвали невероятный ажиотаж. Первый документ ушёл за $240 тысяч, второй, про «спокойную и скромную жизнь» - за невероятные $1,6 млн.

ВЕЛИКИЕ ИСТОРИИ ЛЮБВИ. СЕРГО БЕРИЯ И МАРФА ПЕШКОВА